Первые за многие годы прямые выборы в регионах и муниципалитетах состоялись. Итак, что они показали, какое будущее открыли и для кого?
Глава правящей партии прямо по завершении голосования констатировал успехи подопечных, заявив, что выступили они лучше, чем в декабре. Хотя "успехи", очевидно, нужно относить не на счет динамичного лидерства, а на состояние самих избирателей вкупе с новой тактикой, примененной с учетом зимних "проколов".
***
К выборам готовились всерьез – как-никак первые прямые выборы за годы да еще после месяцев неувядающей протестной активности, явления нового и не очень пока изученного властью.
Нет сомнений, что, пройдя через сотни декабрьских скандалов, просчитывали и факт присутствия на участках множества наблюдателей, и новые массовые технологии, когда обычный мобильник даже в руках дикаря позволяет зафиксировать как триумф, так и позор. Плюс камеры, установленные на самих участках.
Привлекательность кандидата, а также его способность предстать перед избирателем стоит теперь вновь не на последнем месте. Убрали подальше вызывавших у населения наибольшую идиосинкразию, другим помогли, третьих придержали.
Наконец, никуда не девшееся в обществе недоверие и к власти в целом, и к власти на местах в частности. Впрочем, как вскоре выяснилось, апатии больше, чем недоверия…
***
Декабрьскую самоуверенность, приведшую к поражениям и коррозии всего имиджа правящей партии, учли. В тиши кабинетов разрабатывались новые подходы и приемы, обсуждались новые блоки и коалиции. В частности, и коммунисты, и ряд экспертов подметили альянс "Единой России" с ЛДПР. Он и раньше возникал ad hoc, но на нынешнем этапе просматривается еще более явно. Потому что получалось, что по ряду регионов ("когда-то их называли "красным поясом") главным было – нейтрализовать не либеральную оппозицию, коей там отродясь не было, а традиционных оппонентов – коммунистов, за которых могли проголосовать в пику действующей власти.
Лидер КПРФ Геннадий Зюганов трактовал это так: "усилился левый поворот". Насчет поворота все же преувеличение, но полевение даже молодого электората подмечают многие. Это, впрочем, не стоит относить на счет привлекательности идей коммунизма. Просто расслоение и незащищенность людей в регионах таковы, что даже успешные граждане (если, конечно, имеют возможность видеть и сострадать) подчас ужасаются тому, в каких условиях живут люди. Так они и начинают задумываться о более справедливой социальной модели. Это не осознанное "полевение" граждан на основе привлекательности идей марксизма-ленинизма, а почти стихийная реакция на чудовищную жизнь и быт в глубинке.
***
Что в прошедших выборах удивляет наиболее? Запредельно низкая явка. Такое впечатление, что большинство регионов как пребывало в вечной спячке, так в ней и остается. И просыпаться в их планы не входит.
Да, трудно простроить корреляцию на всю страну, поскольку многие из регионов, прошедших в воскресенье через выборы, никогда не были ни в авангарде социальных протестов, ни в лидерах общественной мысли. С другой стороны, скандалы, потрясавшие все федеральные СМИ на протяжении недель – Брянская, Рязанская области, подмосковные Воскресенск и Сергиев Посад, не говоря уже о Химках, к которым в буквальном смысле было приковано внимание всего мира, – казалось бы, должны пробудить местных жителей. Хоть какое-нибудь ощущение собственной, внезапно обретенной значимости могло бы подвигнуть прийти на участки.
Отнюдь. Ни-че-го. Эсер Николай Левичев приписал неактивность тому, что людям все равно. Невзирая на месяцы протестов, многие регионы по-прежнему абсолютно индифферентны в отношении тех, кто над ними стоит, будь то назначенный правитель или собственноручно избранный.
Получается, правы во многом те политологи, которые говорят, что глубинку не пронять ничем, а вся активность сконцентрирована в крупных городах, где людям не все равно, что творится вокруг них, и готовы пожертвовать стабильностью в обмен на эффективность власти.
Социологи и политтехнологи дают еще ряд объяснений: если ясно, что выигрывает действующий глава региона или города, это повод не ходить голосовать. Во-первых, вроде и так выберут. Во-вторых, действующей власти, если она не совершила совсем уж непоправимых ошибок, доверяют больше. Сказывается вечный страх: пусть уж эти, их мы знаем, вроде что-то делают, а то придут новые, ну их…
***
Политтехнологи, прошедшие через разные выборы, вообще не считают явку низкой – нормальные показатели для региональных выборов, говорят они. Похоже, тот факт, что выборы прошли впервые за многие годы, среднего захолустного избирателя действительно не очень заботит. "Голосуют там, где есть интерес к выборам", – говорят источники в правящей партии. Интерес же особо не накачивался. Больше того, добавляют оппоненты, где-то наоборот работали на понижение явки.
Но это все равно не отвечает на вопрос, почему не ринулись к урнам подмосковные города? Одно из данных объяснений: слишком много скандалов. Технологи говорят: для подогрева интереса создать скандал неплохо, но потом его надо вовремя нивелировать. Если же продолжать, – избиратель наоборот решит, что его, как марионетку, втягивают во что-то непристойное.
***
Понятно, впрочем, что сработал комплекс причин, и пытаться найти одну неумно и недальновидно. К примеру, приписать все привлекательности идей партии власти и непривлекательности оппозиции. Очень глубокое и всестороннее объяснение…
Не менее экстравагантно выглядели некоторые выводы, сделанные после предварительного подсчета бюллетеней. Партия власти провалилась, ей нужно придумывать новые методы работы с электоратом, – резюмировали одни. Оппозиция провалилась, ей нужно придумывать новые методы работы с электоратом, – резюмировали другие.
В любом случае, глубокомысленные выводы не делаются через сутки после выборов. Самым мудрым было бы воспользоваться детальными исследованиями социологов, продуманным анкетированием, прямыми беседами. Это знание позволит понять, как действовать дальше.
Как бы то ни было, и у правящих элит, и у оппозиционно настроенных граждан есть год. Следующие выборы – следующей осенью. За год многое может измениться. Или не измениться.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
